Желтоватый обзор: «здесь»

Знакомство с мыслями государя Эйнштейна о природе времени я считаю очень принципиальным моментом моей жизни. Меня поразила структура времени – все, что было, и все, что еще будет, как будто кристаллики льда навечно застыло, а мы всего только идем от 1-го из их к другому, называя это жизнью.

Первого единомышленника в этом вопросе я обрел в лице Алана Мура. 4-ая глава «Хранителей», где доктор Манхэттен размышляет о собственной жизни, сидя на марсианском валуне, – это наилучшая иллюстрация времени, которую я повстречал на тот момент. Ведь Доктор существовал сходу всегда. Он не жил в данном моменте. В этой главе он говорил с читателем сразу из 30 последних лет. И все они – на данный момент!

Я был в экстазе от этой главы. Но нынешний комикс превзошел ее.

Хоть в «Хранителях» и проявили время, как оно есть, основным персонажем оставался Доктор. В комиксе «Здесь» Ричарда Макгуайра, который я бы именовал «Сейчас», основным персонажем становится само время. Время, вальсирующее с местом.

Сюжет 300-страничной книжки такой: женщина заходит в комнату, глядит по сторонам в поисках желтоватой книжки и находит ее. Все! Это весь сюжет. Откуда же взялись эти Триста страничек?

Они появились из обычный мысли: если есть одна история, происходящая на этот момент, то здесь совершенно не одна история, если расширить временные рамки. Вокруг девицы в поисках книжки, благодаря всевластному создателю, из временного континуума стали вываливаться истории дальнего и близкого прошедшего, также мало грядущего. Вот ты наблюдаешь, как год за годом сменяется рождественская елка; видишь, как сменяют друг дружку поколения, как изменяются костюмчики, музыка и люди. Мы проходим историю малеханького клока земли, на котором женщина отыскивает книжку, от зарождения планетки до дальнего грядущего.

Я очень надеюсь, что эта графическая история поможет каждому по другому посмотреть на время и осознать, что все происходит на данный момент. Как раз на данный момент, но в Одна тыща девятьсот восемьдесят девять году Ричард идет на курсы Арта Шпигельмана по структуре комиксов. Здесь же он посиживает в собственной комнате, уставившись в угол и размышляя об идеях Арта. Видите его в дальнем 1989-ом? Вот оно! Ему только-только пришла мысль. Он задумывается, что весело было бы, если в одной половине комнаты время бы шло прямо, а в примыкающей половине – в оборотную сторону. А сейчас, спустя пару дней, друг ему докладывает о последней новинке: окнах в операционной системе. Видите, как в его сознании эти идеи соединяются, порождая 6-стриничную первую версию комикса? Но хватит глядеть в Одна тыща девятьсот восемьдесят девять год. Что все-таки на данный момент происходит в Две тыщи одиннадцать году? А здесь Ричард только-только решил сделать масштабную версию собственного старенького комикса. Он часами посиживает в архиве, собирает самую разную информацию прямо до диалектов местных племен. Присмотримся же к Две тыщи четырнадцать году. Вот английское издание разлетается по книжным магазинам мира, а в то же самое время ему вторит русское издание в Две тыщи пятнадцать году. И все это происходит сразу! Каждый шаг рождения книжки происходит наряду с остальными. Целая орава Ричардов, сразу работающих над одной книжкой. При этом многие из их даже не знают, что уже работают над ней. Так смотрится время.

Нет наилучшего метода это осознать, чем «Здесь».

Эту книжку нельзя просто так взять и закрыть, прочитав. Комикс превращает вас в детектива, который по кускам, разбросанным нас страничках, и статьям в Вебе, восстанавливает истории. Самые обыденные истории, ежедневные, из тех, что никто уже не вспомнит. При этом истории эти простираются от прошедшего мимо нас динозавра восемьдесят миллионов годов назад, до экскурсии, которую проводят пред нами через Триста лет. И вот ты уже листаешь странички взад и вперед в поисках новых деталей, пытаешься запоминать в какой год и что происходило, выстраивая в голове действия в обычную форму – в линию.

Лично меня изумил конец истории, когда отслеживая действия самых различных эпох, погружаешься и в будущее, и в прошедшее; пережив совместно с героями горе и радости, я вспоминаю, что весь сюжет – это всего только женщина, которая отыскивает книжку. Как раз тогда я задумался о том, что точно так же тыщи историй окружают и меня в ежедневной жизни. Застывшие навеки и позабытые навечно мелочи. Радости и расстройства, которых уже не вспомнить. Но они как и раньше тут, просто в другой плоскости времени. Невольно возникает желание узнать, что все-таки происходит вокруг меня в другие эры, что за мемуары застыли в полотне времен, как в янтаре.

Застыли на данный момент и тут.